Иван костров равнодушно смотрят небеса

При планировании любых строительных работ, настоятельно рекомендуется составление сметы. Этот финансовый документ составляется на основании рабочего проекта и относится к первичной документации. Он регламентирует любое движение материальных средств во время строительства. Написанием смет занимается квалифицированный инженер-сметчик . Заказать смету можно в профильной организации, предоставляющей такие услуги. Изготовить такой документ может подрядчик. Подготавливается смета в согласии с действующим законодательством, нормативными актами и сметными нормами, с учетом текущих рыночных расценок на работы и материалы, а также коэффициентов их изменения.

5 причин, почему нужна смета

В этом финансовом документе указаны расчеты материальных затрат на выполнение конкретного проекта, а также количество материалов и трудовых ресурсов, планируемых к использованию. Это обуславливает причины, по которым купить смету стоит.

1. Благодаря тщательно составленной смете еще до начала строительных работ вы получаете полное представление о предстоящих затратах. Это поможет подготовиться и не растягивать выполнение проекта на долгие годы из-за недостатка финансов.
2. Смета позволяет предусмотреть большинство непредвиденных ситуаций во время предстоящего строительства, а это сбережет ваши нервы и деньги, которое пришлось бы тратить на их решение.
3. В смете указывается исчерпывающий список работ, которые предстоит выполнить. Это регламентирует отношения заказчика и исполнителя в отношении взаимных обязательств и ожиданий.
4. Кроме списка работ, смета содержит расценки, с учетом их изменения в...

В свое время «Тюремные заметки» Владимира Бойко вызвали чрезвычайный интерес у читателей «УК». Вот вам еще один образец того же жанра. Увы, при нынешних порядках, это очевидно, не последний подобный опус.

Гениальное выражение безвестного милицейского работника “То, что вы еще на свободе, не ваша заслуга, а наша недоработка” как нельзя лучше осознал Иван Костров, который попытался доказать правоту этой формулы в книге «И равнодушно смотрят небеса…» . Отрывки из книги мы начинаем публиковать. Эти отрывки не только позволяют почувствовать себя немножечко зеком, но и доказывают, что считать Украину почти Европой мягко говоря преждевременно.

Для тех, кто не бывал в местах лишения свободы или временного содержания, книжка представляет яркое свидетельство нынешнего разделения общества: на собственно граждан и тех, кто этими гражданами нанят для надзора за правопорядком. А ведь, действительно, вдумайтесь, какая махина была создана: агентурные сети, карательно-репрессивные отделы, структурные подразделения, сеть исправительных учреждений – колоний, лагерей, “химий” и еще черте чего уму непостижимого – и все ради того, чтобы советский человек мог спокойно жить и работать на хозяина – коммунистическую партию. Неужели у кого-то могла возникнуть иллюзия, что все это в одночасье может быть расформировано, упразднено, уничтожено? Нет, государство такими вещами не разбрасывается. Система жива и функционирует с некоторыми поправками на временные изменения.

Сегодня Харьковский следственный изолятор представляет собой шестикорпусное сооружение, в котором содержится до 7000 подследственных. Может быть, уже больше. Недавно там построили “коммерческий” корпус, где за деньги можно сидеть в “фельдеперсовых” условиях – в просторной камере с телевизором, холодильником и кондиционером. Да здравствует капитализм! В остальных корпусах жизнь течет по-прежнему.

Камера

Каменный мешок размером 5х3 метров с окном 1х1 метр с двумя слоями решеток, деревянной оконной рамой со стеклами между ними и “баяном”, позволяющим видеть только полоску неба. Если стоять спиной к двери, вдоль правой стены камеры видишь двойную “этажерку” с тремя ярусами нар, у противоположной стены — приваренные к полу стол с двумя табуретами, рядом — умывальник, за ним, в углу, слева от входной двери – дючка. Это удлиненный, металлический эмалированный унитаз, приподнятый над полом сантиметров на 30, обложенный глиняной плиткой. Из стены торчит труба с краном для смыва, а отгораживает все это сооружение от умывальника бетонная стенка высотой в полчеловеческого роста — “парус”. Естественно, невозможно качественно смыть за собой струйкой из крана. Но самое большое неудобство в том, что справлять естественные нужды приходится, присаживаясь над дючкой на глазах у всех. Кстати, если кто-то в камере принимает пищу или просто катает языком во рту леденец, ходить в туалет или пускать газы в этот момент строжайше запрещено.

Отбоев и подъемов в СИЗО нет, зато день и ночь над дверью горит “залупа” — 150-ваттная лампочка, размещенная в сквозном отверстии с решеткой, которая включается из коридора.

Завтрак начинается в 5-00 утра с раздачи сахара и хлеба — на человека 20 г сахара, полбуханки черного и три кусочка (кусочек — половинка ломтя) белого хлеба. Далее, в 6-00 — собственно завтрак: половник сваренной на воде пшенной, перловой или овсяной сечки, зачастую с вареными жучками, чай, состоящий из подкрашенного и чуть подслащенного кипятка. Обед в 12-30. На первое борщ из кислой капусты и гнилой картошки, рассольник с перловкой и гнилыми солеными помидорами, перловый суп или гороховый суп. Второе: все те же каши, но с добавлением тонких волокон мяса неизвестного происхождения, а также комбижира (“маргусалина”). На десерт — жидкость, весьма отдаленно напоминающая компот из сухофруктов. Ужин в 17-30 — остатки того, что было на второе в обед, чай.

О тюремном хлебе стоит сказать отдельно. Через полчаса после его употребления живот начинают разрывать газы, вас пучит так, что глаза вылазят из орбит. Но самая уникальная его особенность в том, что он годится для изготовления разного рода скульптурных форм, причем, черствея, становится твердым как камень. В тюрьме из хлеба изготавливают массу различных поделок, — кубики для нард, четки, шашки и многое другое.

В летние месяцы в тюрьме умирают от жары по 2-3 человека в день, в основном сердечники и гипертоники, а риск заболеть туберкулезом увеличивается многократно. Как бы ни было холодно в камерах зимой, всегда можно завернуться в какое-то барахло и согреться. Летом же — хоть шкуру с себя снимай.

Попав в камеру, следует вежливо поздороваться и попросить разрешения положить вещи. Потом – ответить на вопросы. Рассказывать можно все, но очень аккуратно, без особых подробностей, особенно по своему делу. Да и о своей жизни на свободе особо трепаться не рекомендуется. Работал, звезд с неба не хватал, так, середнячком жил. Если кому-то вздумается рассказать сказку о своей крутизне, это может быть легко проверено: несмотря на строгую изоляцию, между камерами и даже корпусами работает отлаженная связь. Узнают, что наврал с три короба — можно попасть в большие неприятности.

Что и как

Теперь немного о “положенном” и “не положенном” подследственному в СИЗО. Кроме сумки, мешка, рюкзака или, на худой конец, целлофанового или даже бумажного пакета, в которые можно сложить свое барахло, разрешается иметь: бритвенные и умывальные принадлежности — станок для бритья (если лезвие — “мойку” — находили при шмоне вне станка, сразу можно было угодить в карцер) или электробритву, мыло, мочалку, полотенце; минимальный набор лекарств (больным — “свои” лекарства, но никаких сильнодействующих); свое собственное постельное белье; верхнюю одежду — зимнюю, летнюю, тапки, кроссовки и т.п.; нижнее белье; ручки, тетради, книги — в принципе без ограничения. Сюда же можно отнести продукты более-менее длительного хранения, которые передавали родственники в передачах (“дачках”, “кабанах”) — сало, сухофрукты, чай, копченую колбасу, сыр и т. п., а также сигареты, зажигалку (спички). Можно иметь свою посуду — эмалированную миску, кружку (пластиковый стакан), алюминиевую ложку (стальную могут забрать, поскольку из нее можно изготовить отличную заточку), кипятильник для воды.

Запрещены любые колюще-режущие предметы, в том числе ножницы, поэтому многие за неимением возможности постричься брились налысо. Еще одна проблема — обрезание ногтей. Это нужно делать, забравшись на третью нару (чтобы, не дай Бог, не увидел в глазок охранник), высвобожденным из кассеты лезвием от станка. Ох, и работенка, доложу я вам!

Туго в тюрьме приходится тем, кто не курит. В камере обычно выкуривается одна сигарета на двоих для экономии. “Бычки” никогда не выбрасываются в мусор, а собираются в пакет или коробок про запас, чтобы потом, когда курево вдруг закончится, можно было их покурить. В случае “сигаретного голода” бычки “трусят” — разворачивают бумагу и высыпают табак на газету, чтобы потом из него можно было свернуть самокрутку. Также использовался “телескоп” — бычки вставляются один в другой и наращиваются до длины обычной сигареты. От безделья арестанты курят одну за одной, и дым в хате не выветривается.

Еще одна проблема — порезать продукты из передачи на “пайки” и поделить между всеми. Способов изобретено множество — от суровой нитки до заточенного держака обычной алюминиевой ложки. В харьковском СИЗО почти в каждой камере есть тщательно спрятанная “заточка” — кусочек ножовочного полотна, обернутого с одного края тряпицей. Если в хате при шмоне находят заточку, наверняка кто-то, обычно старший в камере, берет ее на себя и “едет в карцер” суток на трое. С помощью “заточки” мало кто решает внутрикамерные проблемы — слишком это серьезно, да и после такого ЧП страдает вся тюрьма.

Строжайше запрещено хранить ценности — кольца, цепочки и т.п., а также деньги. За хранение денег можно легко схлопотать 10 суток карцера.

Традиции

Собственно, традиций в тюрьме хоть отбавляй, хотя и их, говорят старожилы, основательно поубавилось.

Если за вами не числится каких-либо “боков” по тюрьме (а это на сто процентов возможно только в случае, если вы заехали прямо со свободы), если вы “со старта” не объявили себя “обиженным” или еще кем, если у вас “нормальная” статья (не маньяк, не насильник малолетних, не торговец наркотиками) и если ваш внешний вид откровенно не вызывает отвращения, сокамерники отнесутся к вам, по крайней мере, поначалу, с благодушием. Ну, как же, тоже “в торбе”, как и остальные! Думаю, что вы хоть однажды краем уха слышали, что уголовники пьют загадочный напиток из чая под названием “чифир”. Питье чифира в тюрьме и на зоне — один из самых серьезных и важных ритуалов. Совместное питье чифира — это акт особого доверия ко всем, кто приглашен в круг. Если вам предложили чифирнуть, это означает, что вам доверяют и уверены, что с “прошлым” у вас все в порядке (имеется в виду по тюремной жизни). Запрещено чифирить с “опущенными”, “обиженными”, “петухами”, теми, кто попал в “непонятку”, но по нему братва еще не приняла решение. В принципе, если вы наотрез откажетесь пить чифир, ничего страшного не произойдет.

Находясь в тюрьме, вы получаете кличку (“кликуху”, “погоняло”). В подследственных камерах (есть еще “осужденки”, “транзитки” и “рабочка”) поначалу вас будут называть по имени, но как только появится возможность, вам присвоят новое имя, зачастую настолько меткое и остроумное, что просто диву даешься. “Птичьи” клички в тюрьме считаются оскорбительными.

Если в камеру с “бывалыми” попадает молодой дурачок, собирающийся “по жизни” тусоваться в уголовном мире — “стремящийся”, ему могут “рассказать” и обязать ради развлечения сокамерников пройти целую кучу разных испытаний, в том числе и получить тюремную “кликуху” старинным традиционным способом. Его вечером или ночью отправляют “на решку” (к окну, поближе к решетке), где он должен как можно громче прокричать: “Тюрьма, тюрьмуха, дай кликуху!” И кто-нибудь из других камер что-нибудь ляпнет. Вот это что-нибудь и становится его “погонялом”.

Корни приколов и “проверок на вшивость” тянутся с давних каторжанских времен, а ныне — с “малолетки”, на которой до сих пор все испытания новички проходят на полном серьезе. Начиная от жестоких избиений “на характер” и заканчивая отгадыванием разного рода загадок — все это часть вхождения в уголовную жизнь, экзамен, от которого зависит дальнейшая судьба маленького уголовника. Но самым опасным в этих экзаменах могут быть загадки и очень каверзные вопросы, на которые нужно грамотно ответить или так же грамотно от ответов уйти. Загадки типа “Сколько болтов в двери камеры?” или “Сколько дырок в оконной решетке?” — это самое безобидное. Но если испытуемый “поведется” и согласится, например, поцеловать парашу — ему конец. Очень опасны разговоры, связанные с интимной жизнью. Вот тут нужно особенно следить за языком. Не дай Бог узнают, что ты трогал свою девушку за половые органы руками или целовал ее еще куда-нибудь, кроме губ (кстати, зэки с большим количеством отсидок рассказывают, что любую “бабу в губы целовать в падлу”, мол, неизвестно, что она в этих губах держала:) Это очень серьезная “бочина”, и вам моментально запретят со всеми есть, переложат спать “на пальму” или под нару и могут начать склонять к гомосексуальной связи, аргументируя это тем, что вы “в непонятке” и все равно по тюрьме теперь у вас дорога одна — в “обиженку” (специально выделенная для “обиженных” камера). Запомните: пока вы находитесь в тюремных стенах, отмыться вы уже не сможете НИКОГДА. Старая поговорка “Язык мой — враг мой” в тюрьме особо актуальна.

В тюрьме в личном пользовании можно иметь шахматы, шашки, домино, нарды. Строжайше запрещены карты, хотя с не меньшим азартом и “под интерес” заключенные рубились, например, в шашки. При желании азартную игру можно устроить хоть из того, кто дальше и точнее плюнет, и тюремное начальство прекрасно об этом знает. Но есть незыблемые правила, которые нарушать никому позволено. И все равно колоду карт (“стос”, “библию”) из чего-нибудь изготавливают. Самая популярная игра в тюрьме, которая ушла далеко в отрыв от всех остальных, — это нарды.

Неважно, в какую игру вас в конце концов уговорили сыграть, но именно здесь и лежат еще одни грабли, на которые новички, а также самоуверенные и азартные люди наступают с завидной регулярностью на радость “старым каторжанам”. Есть такое понятие — “присадить на игру”, которое обозначает вовлечь, заставить кого-то начать играть “под интерес”, т. е. на что-то. Даже если вы начали игру “на просто так”, это не означает, что вас не могут “запутать” и “развести”. Потом же несостоятельного должника могут жестоко избить и даже “опустить”.

Иван Костров, специально для «УК»

Иван КОСТРОВ

И РАВНОДУШНО

СМОТРЯТ НЕБЕСА…

Пролог
Много уже было написано о тюрьмах. Многие в последствии выдающиеся писатели - от Достоевского до Солженицина, от Толстого до Довлатова - пробовали перо на этой сегодня уже изрядно поднадоевшей обывателю теме. Они поднимали проблемы социальных корней преступности, методов борьбы с ней государства, содержания заключенных под стражей, адаптации их в «зоновской», а затем, после выхода из мест лишения свободы, и в «вольной» жизни. Особенно много такой литературы появилось у нас в «перестроечные» горбачевские времена, когда потоками лились разного рода разоблачения «идеальных» коммунистических методов управления самым счастливым и справедливым в мире государством под названием СССР. После его развала и отделения от Союза «союзных» республик все болезни бывшего «совка», давно перешедшие в хроническое состояние, благополучно были унаследованы его новорожденными независимыми детками. И удивляться здесь нечему: система была налажена, кадры выращены, ревностные последователи шли за кгбшными идеологами, как собака за колбасой, все это работало и представляло собой ощутимую силу, эдакое государство в государстве - внутренние органы (сразу возникает ассоциация с живым организмом), призванные следить за порядком в отдельно взятой стране. А ведь, действительно, вдумайтесь: какая махина была создана: агентурные сети, карательно-репрессивные отделы, структурные подразделения, сеть исправительных учреждений - колоний, лагерей, «химий» и еще черте чего уму не постижимого - и все это ради того, чтобы советский человек мог спокойно жить и работать на хозяина - коммунистическую партию. Неужели у кого-то могла возникнуть иллюзия, что все это в одночасье может быть расформировано, упразднено, уничтожено? Нет, государство такими вещами не разбрасывается. Система жива и исправно функционирует с некоторыми поправками на временные изменения.

Собственно, речь идет не столько о ней, сколько о ее потенциальных клиентах - нас с вами. Думаю, я вам не открою великой тайны, если скажу, что все мы являемся возможными кандидатами на «посадку». В наше время социальных потрясений и экономических катаклизмов, устроенных нам горе-реформаторами, а также беспрецедентным разворовыванием государственных средств руководителями страны, лицемерной лжи, доносящейся с трибун самых высоких уровней власти, «козлом отпущения» становится народ, который, собственно, и наделил этих «избранных» этой самой властью.

Гениальное выражение безвестного милицейского работника «То, что вы еще до сих пор на свободе, не ваша заслуга, а наша недоработка» как нельзя лучше характеризует нынешнее разделение народа на два лагеря: собственно граждан государства и тех, кто этими гражданами нанят для слежения за порядком. Огромное количество творящегося в стране беспредела, как с одной стороны, так и с другой, объясняется властью просто: кризис. Но разве кому-то из мало-мальски образованных украинцев не понятно что нужно сделать, чтобы вывести страну из этого кризиса? Разве не понятно, что нужно начать ну хотя бы со значительного снижения налогов для столь любимого в речах наших избранников отечественного производителя, дав ему возможность производить тот самый валовой национальный продукт? Или кому-то нужно объяснять, что, если нечем кормить солдата срочной службы, его надо просто не призывать? Или что руководители страны должны быть образцом добропорядочности для своего народа? Уважаемые господа бизнесмены, не мне вам рассказывать, как вы нажили свои капиталы и сколько отстегиваете своим «крышам». Простейший арифметический подсчет даст нам очень интересный результат: против любого, кто позволил себе разовую покупку стоимостью хотя бы $5.000-15.000, можно сразу возбуждать уголовное дело! Сегодня уровень заработных плат позволяет лишь единицам иметь роскошные квартиры, дачи, автомобили и иные атрибуты богатого человека. Эти единицы - действительно достойные люди с именами мирового значения, получающие соответственную заработную плату. А остальные? Мелкие или крупные бизнесмены, более или менее удачливые в своих делах, сумевшие «крутануться» и выхватить свой капитал исключительно из кармана государства, которое устроено таким образом, чтобы как раз и позволить им сделать это. Естественно, с далеко идущими целями. Обратите внимание, какая хитрая система: законы писаны таким образом, чтобы всегда оставалась лазейка, в которую можно сунуть нос, а затем и лапу. Более чем низкий уровень жизни не оставляет населению выбора между соблазном рискнуть и перспективой влачить нищенское существование. Большинство клюют на наживку государства и пытаются заработать сразу и много. Вот тут включается другой механизм, который начинает отслеживать такого бизнесмена до тех пор, когда с него уже можно будет что-то приличное взять. По сути, государство ворует само у себя, но чужими руками, перераспределяя материальные блага из официальной экономики в теневую. Тот, кто идет на компромисс и начинает отстегивать кровные денежки всякого рода проверяюще-контролирующим органам, приобретает относительный иммунитет, правда, отнюдь не гарантирующий ему на 100% неприкосновенности. Непокорные просто уничтожаются, лишаясь своего бизнеса. Время от времени доблестные блюстители порядка выволакивают на свет божий дутый скандал, который для посвященных понятен и прост: кто-то с кем-то чего-то не поделил, и происходит очередной процесс перераспределения, сопровождаемый жертвоприношением на лобном месте - чтоб другим не повадно было. Тем самым убиваются сразу два зайца - наказывается «виновный» и демонстрируется народу сила правозащитников: мол, хлеб свой не даром едим! Итак, подытожим: государство позволяет народу воровать, правоохранительные органы изо всех сил доказывают, что для защиты этого самого народа от самого себя только они являются незаменимыми и необходимыми («Смотрите, кого мы поймали! Вот они - воры, которые не дают вам нормально жить, из-за которых все вы страдаете!..» и т.п.), народ платит налоги на содержание этих захребетников, туго соображая, что, по сути, платит дважды, не подозревая, как давно и крепко переплелись наши правозащитники с уголовным миром... Таковы правила игры, и нужно играть в нее или вообще не лезть во все это. Но однажды, по тем или иным причинам, ваша «крыша» исчезает, и вы остаетесь с голой задницей перед сменившей ее неизвестностью. У нас говорят, что те, кто сумел много заработать, плохо спят по ночам. И не потому, что замки слабые, а потому, что за ними могут в любое время прийти…

Эти записки как раз и посвящены всем тем, кто так или иначе пытается заработать на жизнь с помощью иностранного слова «бизнес», которое у нас влечет за собой целый ворох проблем для предпринимателя. Я постараюсь донести до вас свои личные впечатления от пребывания в «местах не столь отдаленных» и попытаюсь рассказать о системе, с которой вам, вполне вероятно (и не дай Бог!), рано или поздно придется столкнуться.
^ 1. Первые шаги к обрыву

Как и у большинства, мой опыт общения с правоохранительными органами в основном заключался в дежурствах в студенческие годы в «добровольных» народных дружинах под началом бравого полупьяного сержанта. Я спокойно жил своей жизнью, как можно дальше обходя все, что было связано с уголовным миром. Редкие соприкосновения с ним оставляли отвратительное впечатление и только укрепляли мою уверенность в том, что я иду правильным путем и нахожусь от этого мира на достаточно большом расстоянии.

Начало 90-х ввергло всех нас в «коммерческий бред», когда кто ни попадя предлагал составы продуктов, менял КАМазы на сахар, «торговал» редкоземельными металлами и даже стратегической красной ртутью. Большинство, наслушавшись разговоров о том, как где-то кто-то «рубанул копейку», кинулось с головой в это, как выяснилось позже, абсолютно пустое, но модное движение. Меня постигла та же участь. Имея неплохой и стабильный доход в малом предприятии, в котором я тогда работал, я как-то незаметно для себя втянулся в весь этот маразм, впрочем, очень скоро разобравшись что к чему. Результатами этой «мышиной возни» стала огромная деловая тетрадь, вдоль и поперек исписанная фамилиями, телефонам и коммерческими предложениями на миллионы рублей. Результатов за полгода - ноль! Зато могучие связи в Москве и Киеве, масса «деловых» знакомых, многие из которых после первой «коммерческой» пьянки доверительно предлагали «не заниматься херней», а просто кого-нибудь «кинуть». Но еще чаще, как только начинались серьезные переговоры, оказывалось, что нет или товара, или банковских гарантий, или вообще фирмы, которая за всем этим стоит. (В то время ходил анекдот, который как нельзя лучше характеризовал всю сложившуюся ситуацию: «Встречаются два коммерсанта. «Слушай, - говорит один, - есть партия тракторов на миллион рублей. Возьмешь?» «Конечно!» Ударили по рукам, и пошли в разные стороны: один - искать трактора, второй - миллион рублей»). Правда, на моем пути попадались и настоящие бизнесмены, которые действительно что-то из себя представляли. Но за ними, на поверку, стояла такая мощная «крыша» из милиции и «братвы», что у меня не возникало никакого желания под нее залазить и уже ничего не хотелось. Может быть, именно поэтому я не сделал на этом поприще карьеру и не стал подпольным миллионером Корейко.

Подытоживая вышесказанное, добавлю, что за всем этим движением, особенно за тем, которое, не дай Бог, зарождалось без их участия, внимательно следили наши доблестные органы правопорядка, и везде, где все же выплывала реальная сделка, без них не обходилось.

Вспоминая все это, я часто думаю: чего мне не хватало? Работа была, на кусок хлеба с маслом зарабатывал… Нет, черт дернул сунуть пятак в коммерцию! Но тогда казалось, что у меня получится, заработаю сразу и много, куплю новую квартиру, машину, одену-обую семью… Настанет новая жизнь… Теперь-то понимаешь, что нужно было в свое время делать карьеру на комсомольском, а затем на партийном поприще - вот тогда бы появились шансы занять свободную нишу в постперестроечном переделе государственной собственности. Но я вместо этого пытался честно батрачить на любимую страну, втайне надеясь на неожиданный сброс Всевышним на мою голову манны небесной. И он таки ее сбросил, но какую цену пришлось заплатить!
^ 2. Роковая сделка

Как я уже упоминал, конец восьмидесятых и начало девяностых бросили нашу страну в пучину безумного турбулентного движения, которое называлось совсем еще недавно чуждым нам буржуйским словом - «коммерция». Все вдруг почувствовали в себе коммерческую жилку и бросились зарабатывать «бешеные бабки». Худо-бедно и я приторговывал, правда, по большей части лицом, но что-то получалось, что-то нет - это было не столь важно. Главное то, что я знал абсолютно весь лексикон коммерсанта, умничал с себе подобными и решал проблемы мирового масштаба. И тут объявился мой московский приятель, с которым мы вместе служили и который возглавлял небольшое коммерческое предприятие. Встреча оказалась судьбоносной, и вскоре я плотно окунулся в московскую бизнес-тусовку, внимательно присматриваясь к тамошним правилам ведения дел, которые не очень отличались от наших, украинских. Но по крайней мере, по мелочевке там не «кидали», только по крупному, а значит, что-то небольшое вполне можно было относительно честно провернуть и для Харькова.

Мой сосед и приятель Сергей Стасов (фамилии и имена, названия организаций изменены), с которым я познакомился после переезда на новую квартиру, в то время работал бухгалтером в одной частной строительной фирме. Часто, сидя у меня дома за чашкой чая, он мечтал о том, как было бы здорово, если бы у него была возможность окунуться в бизнес. «Чувствую в себе силы - потянул бы это дело!» Рядом с офисом его фирмы находилась штаб-квартира союза воинов-афганцев Н-ского района, и они «дружили семьями».

Холодной зимой 1990 года совместно с московской фирмой «Россия» афганцы привезли в Харьков доселе не виданную выставку импортной электроники и разного барахла. Для Харькова это было событие.

Ко мне прибежал Стасов и радостно сообщил переданную ему начальником афганцев информацию: всю выставку можно купить у москвичей по демпинговым ценам, а потом распродать в розницу. Вот только где взять по тем временам большие деньги - 15 миллионов рублей? И тут я вспомнил о Романе Черноусове, который работал в «Банке» заместителем начальника внешнеэкономического отдела, брате моего давнего приятеля Жени Черноусова, уехавшего на ПМЖ в США. Я связался с ним, и Роман пообещал поговорить с управляющим, Иваном Владимировичем Знаменным. Через пару дней нас со Стасовым Знаменный пригласил на разговор. Он согласился дать нам кредит под залог товара с выставки! Мы были в шоке. После разговора Роман намекнул нам, что неплохо было бы поздравить управляющего с приближающимся Новым годом, да мы и сами понимали, что дело здесь не только в дружеских связях. А вдруг еще когда-нибудь понадобится помощь банка?

Кредит взяли под афганцев, и покупка товаров с выставки состоялась 30 декабря. Никто даже не возражал, когда сообща было принято решение подарить Знаменному к Новому году злополучную видеокамеру…

А в январе меня нашел Роман Черноусов и предложил работу. Его брат Женя собрался организовать совместное украино-американское предприятие, учредителем которого с нашей стороны выступит «Банк», а с американской - фирма, в которой Женя был вице-президентом.

Таким образом вскоре появилось СП «Ю-Банк», с открытыми вакансиями двух заместителей генерального директора - по коммерции и по маркетингу и рекламе. Роман предложил мне место одного из замов и попросил помочь найти второго. Я согласился и по поводу зама по коммерции у меня даже не возникло сомнений - Стасов.

Начали мы работать. Прежде всего мы вместе со Стасовым поехали в Москву, где я познакомил его со всеми, кого знал, отрекомендовал как своего партнера и дал гарантии, что с ним можно вести дела. Но все равно каждый раз, когда он посещал стольный город, мне звонили мои московские друзья и сообщали о всех его сделках, получая новые гарантии, что ничего не изменилось.

Я продолжал работать в своем видеопрокате и мотался по делам СП. Через полгода я почувствовал, что «дело пахнет керосином» - все чаще руководство требовало «откаты» в виде туго набитых конвертиков, которые мы раздавали направо и налево всевозможным «крышам». Да и мой ставленник Стасов, слегка расправив крылья на моих связях и довольно быстро разобравшись что к чему, стал потихоньку рассказывать генеральному директору, какой он классный парень, как он зарабатывает для фирмы деньги и как я ничего не делаю, а только зря получаю зарплату. Когда я об этом узнал, моему возмущению не было предела! Человек, которому я отдал все свои концы в Москве, с помощью которых он теперь делал себе имя, которого ввел в курс дел, в конце концов помог устроиться на его теперешнюю работу, за моей спиной поливает меня грязью… Как я прозевал в нем эту гниль? Правду говорят: чтобы узнать человека получше, нужно дать ему немного побыть начальником.

В то время я еще мог позволить себе ошибаться в людях. Я не стал унижаться до разборок. У меня в конце концов была работа в своем прокате, и я, совершенно о том не жалея, подал заявление об уходе из СП. Как выяснилось позже, это было дальновидное решение: предприятие через несколько месяцев закрылось по неизвестным для меня причинам.